Перекрестки над «Т» [СИ] - Михаил Григорьевич Бобров

Мало мне тут не будет, если рванет прямо перед носом… Но мой робот уже вставал на колено, стряхивая тушу — теперь совершенно точно мертвую! — чтобы увидеть, как серебрянный противник упорно загоняет Аску в боковой рукав ущелья. Его два клинка мелькали так быстро, что казались четырьмя; разрезанный кабель Аскиного робота болтался хвостом. Ноль-второй Ленгли блокировал сестре линию стрельбы, и та не могла вмешаться.

Зато я двигался как хотел, и нанес удар с тыла по всем канонам военной науки: срубил серебрянному верхний отросток с глазом-лучеметом. Воспрянувшая Аска тут же показала, что два легких клинка против одного тяжелого хороши только пока тяжелый не разгонится как следует. Ленгли замахнулась без изысков сверху вниз; серебрянный Ангел подставил клинки крестом — но Аскин полуторник запросто вбил их Ангелу в плечи, развалил остатки торса… Я в этот самый миг низким горизонтальным ударом подсек твари ноги. Ангел рухнул, заливая песок синим.

— Ну хотя бы это ядро мне оставьте!!! Просто вырежьте его из останков и отложите в сторону! Не разрушайте его!

— Аска, займись, — коротко мотнул головой я, усаживая EVA на землю. Неожиданно накатила дикая усталость и сонливость — захотелось просто лечь, закрыть глаза и уснуть.

— А чего это я? — как только всё самое страшное оказалось позади, рыжая моментально решила продемонстрировать свой непростой характер.

— Потому что тебе кабель обрубило всего минуту назад, я видел. А Ноль-первая отключится секунд через тридцать.

— И потому что это — приказ, — вклинилась в радиопереговоры Мисато.

— У меня ножей не осталось, — пожаловалась Аска. — А полуторником неаккуратно.

Я раскрыл правый наплечный пилон, достал нож и легонько швырнул его к ногам Ноль-второго так, чтобы ни в коем случае не попасть в EVA.

— Держи. Подарок.

— Лучше бы цветы или конфеты подарил, солдафон… — проворчала Лэнгли, но как-то дежурно, что ли… По-доброму даже.

— Заметано. В субботу в кафе идем…

— Икари!!! Убью!!!

— Ты вон сначала с моим младшим братом справься…

— Чёрт, ребята, вы просто молодцы! — продолжала Мисато. — Синдзи, извини, что я сразу к тебе не…

— Пустое, командир, — устало ответил я, поудобнее вытягиваясь в пилотском ложементе. — Кто же знал…

— Всё равно стоило прислушаться к твоим ощущениям — они у тебя очень полезные. Аска, ты слушай, слушай!

— Согласен…

Солнце выглянуло из-за гряды высоких холмов, озарив ущелье Хаконэ ярким и тёплым светом. Над изуродованными останками одной из тварей, широко расставив ноги, стоял окрашенный в крапчатый камуфляж биомеханоид, сжимая в руках багровый шар с торчащими во все стороны нитями — шарик смотрелся мелковато на фоне шестидесятиметровой EVA. Прежде, чем вырубиться, я еще подумал: это будет классно выглядеть на видеозаписи.

* * *

Видеозапись закончилась три сигареты назад, а Сагара по-прежнему глядел в экран — даже когда ноутбук уже показывал серую заставку служебной почтовой программы, прекрасно знакомую всей роте. Капитан вынимал сигарету из пачки, засовывал в рот не тем концом, беззвучно ругался, с непонятным омерзением на лице давил сигарету о палубу, доставал следующую…

Столь яркое проявление чувств со стороны всегда непроницаемого командира быстро собрало за его спиной роту. Ну, то есть, свободных от вахт и тех, кто не спал — семь человек. Капитан Сагара почувствовал это и развернулся, скрипя складным стулом:

— Ну-с-с, господа курсанты, — ничего хорошего хриплый «голос Робокопа» не сулил, — Присядем да побеседуем!

Командир встал и прошел взад-вперед. В отличие от первого дня, курсанты провожали начальство неподдельно заинтересованными взглядами. Сагара же осматривал роту, как будто впервые увидел.

Командир первого подразделения, первой пары роботов — Окита Соджи. Невысокого роста даже для японца — метра полтора. Тонкий голос, взгляд немного детский. Ничего, сейчас повзрослеет…

Его ведомый — Кейта Асари. Отличие от среднестатистического японского юноши — гайдзинские веснушки на щеках, и диплом наводчика-снайпера. На последних состязаниях Кейта стрелял из танковой пушки лучше даже немцев из второй танковой дивизии Бундесвера. Именно Асари рота обязана красивым обеденным столом с зонтиком и пластиковыми лавками. Правда, точность в стрельбе курсант уравновесил, раздавив одну лавку при разгрузке. Ничего, сейчас это значения иметь не будет…

Мусаши Ли Стратсберг. Смуглый, рослый, худощавый, зеленоглазый, иссиня-черные волосы. От девушек, наверное, отбоя нет. Но сейчас будет важна другая отметочка в его экзаменационном листе…

Кстати, о девушках. В роте их четверо — двое оружейниц, фельдшер. И вот пилот: Мана Киришима. Девочка-припевочка: тонкое лицо, черные глазки, изящные ручки, стройные ножки, легкая походка — даже в форменном комбинезоне и шнурованных берцах. Но сейчас одежду и обувь ей придется сменить…

Еще один пилот — Харада Саноске — дежурил в роботе и в строю отсутствовал, но капитан Сагара помнил всех своих людей. Саноске был достаточно высоким, вечно небритым и растрепанным, хотя от этого, как шептались те же оружейницы, становился только привлекательнее. К тому же на тренировках он великолепно управлялся с копьем. Но Харада был очень несдержанным, опрометчивым и его любовь к развлечениям могла соперничать разве что с его же энергичностью и нахальством. Командир не стал отзывать Хараду с поста: сегодня резкость и лихость могли испортить все.

Оружейников капитан осмотрел бегло: трое стояли в строю, и еще один неторопливо ходил по периметру плашкоута с автоматом на плече, обвешанный гранатами, смотрел на воду. Капитан подумал, что стоить дать Мане замечание. Один часовой оставляет приличный непросматриваемый кусок; надо иметь двух на противоположных диагоналях плашкоута, каждый из которых может видеть две свои стороны. А на время усиления третий часовой в центре должен видеть обоих угловых, и в случае исчезновения любого тут же поднимать тревогу. Сами оружейники о подобном не задумывались: их не готовили драться всерьез; стреляли они для галочки; самое главное — их, как и фельдшера с радистом, не готовили действовать в отрыве от подразделения. А сегодня…

Жестом капитан отпустил оружейников. Они займутся другими делами.

— Служба ПДС.

— Курсант Киришима!

— Курсант Киришима… Ваше усердие похвально, но этот скорый поезд оставляет слепыми почти сорок секунд, пока нарезает круг. Этого хватит, чтобы на палубу залез Ктулху со всем своим фхтагном, а не то что «котики», «фукуруи», «косатки», не к ночи будь помянуты. Поставьте двух часовых вот так… — капитан показал на углы, — Чтобы они просматривали борта по длине. И чтобы не стояли близко к воде. Перепишите свой график, поднимите там кого надо из оружейников. И потом на инструктаж к штабу… Кейта!

— Я.

— Карту глубин составили?

— Вокруг моей позиции в радиусе до трехсот метров.

— Тоже перекиньте на ротный ноутбук и в штаб… Мусаши, Окита!

— Я! — хором, слитно.

— Проверьте сундук с ротными беспилотниками. Если